Жительница Улан-Удэ три года ест одну картошку, не ездит на трамвае
Я иду на интервью. Не брызгаюсь духами. Не выкуриваю сигарету. Отправляюсь не в редакцию или кафе, как обычно, а в квартиру. И не потому что так хочется. А потому что иначе не получается. Ведь у моей собеседницы — аллергическая реакция. Буквально на все. Включая парфюм, табак и вибрацию.
В течение трех последних лет эта хрупкая девушка питается исключительно картофелем. Не передвигается на общественном транспорте. Не пользуется бытовой химией. И вообще не делает многое из того, что делаем мы с вами. Малейшее несоблюдение правил чревато сильнейшей реакцией организма — от зуда и сыпи до удушья и невероятной слабости. Елена может только предполагать, но не может точно назвать свою болезнь, ибо бурятские медики не в силах ее определить. Даже советовали найти хобби или посетить церковь, чтобы «не зацикливаться». А Елена просто хочет добиться правды, чтобы жить. Впрочем, обо всем по порядку.
Странности со здоровьем были у Лены с детства. В три года обнаружился рахит — нарушение костеобразования и минерального обмена. И это — при хорошем-то питании: каждое лето девочка проводила в деревне, где кушала свое, натуральное, с грядки. Недуг излечить удалось. Но едва прошла эта болезнь, как «полезли» другие.
— Я постоянно страдала инфекционными заболеваниями с сопутствующими осложнениями — отитом, бронхитом, гайморитом. В шесть лет выявился сколиоз — искривление позвоночника. «Поехала» левая лопатка. Будучи подростком ходила на курс лечебной физкультуры, которая, кстати, не помогала, и проходила тесты у ортопеда. Осталась без наблюдения этого врача, переведясь из детской поликлиники во взрослую. Вертебрологов для лечения подобных патологий у тех, кому за 18, не нашлось в Бурятии. А травматолог посмотрел снимки и заявил: «Не мой пациент».
Долгое время мама с тетей водили дочку-племянницу по всевозможным специалистам в поисках панацеи. И вот однажды привели к платному ортопеду. Он вручил измерительный прибор и велел: «Сожми как можно сильнее!». Когда Лена выполнила требование, не поверил своим глазам и сказал: «Сильнее!». Лена пыхтела до красноты, но так и не «выжала» норму. Словно гром среди ясного неба прозвучал диагноз «мышечная дистрофия» — слабость мышц вокруг позвоночника без перспективы их укрепления — хоть занимайся ты ЛФК, хоть не занимайся. Тогда никто не знал, что вынесенный вердикт окажется крохотным звеном огромной цепи.
— Ко всему перечисленному добавлялась аллергия на пыль и шерсть, дальнозоркость, короткая уздечка языка и дисбактериоз. Последние две проблемы решить получилось: первую — полностью, вторую — частично и временно. Поскольку в кишечнике не доставало лактобактерий, не перерабатывалось молоко, о чем педиатр сообщила далеко не сразу, и из-за чего я мучилась очень долго.
В течение трех последних лет эта хрупкая девушка питается исключительно картофелем. Не передвигается на общественном транспорте. Не пользуется бытовой химией. И вообще не делает многое из того, что делаем мы с вами. Малейшее несоблюдение правил чревато сильнейшей реакцией организма — от зуда и сыпи до удушья и невероятной слабости. Елена может только предполагать, но не может точно назвать свою болезнь, ибо бурятские медики не в силах ее определить. Даже советовали найти хобби или посетить церковь, чтобы «не зацикливаться». А Елена просто хочет добиться правды, чтобы жить. Впрочем, обо всем по порядку.
Странности со здоровьем были у Лены с детства. В три года обнаружился рахит — нарушение костеобразования и минерального обмена. И это — при хорошем-то питании: каждое лето девочка проводила в деревне, где кушала свое, натуральное, с грядки. Недуг излечить удалось. Но едва прошла эта болезнь, как «полезли» другие.
— Я постоянно страдала инфекционными заболеваниями с сопутствующими осложнениями — отитом, бронхитом, гайморитом. В шесть лет выявился сколиоз — искривление позвоночника. «Поехала» левая лопатка. Будучи подростком ходила на курс лечебной физкультуры, которая, кстати, не помогала, и проходила тесты у ортопеда. Осталась без наблюдения этого врача, переведясь из детской поликлиники во взрослую. Вертебрологов для лечения подобных патологий у тех, кому за 18, не нашлось в Бурятии. А травматолог посмотрел снимки и заявил: «Не мой пациент».
Долгое время мама с тетей водили дочку-племянницу по всевозможным специалистам в поисках панацеи. И вот однажды привели к платному ортопеду. Он вручил измерительный прибор и велел: «Сожми как можно сильнее!». Когда Лена выполнила требование, не поверил своим глазам и сказал: «Сильнее!». Лена пыхтела до красноты, но так и не «выжала» норму. Словно гром среди ясного неба прозвучал диагноз «мышечная дистрофия» — слабость мышц вокруг позвоночника без перспективы их укрепления — хоть занимайся ты ЛФК, хоть не занимайся. Тогда никто не знал, что вынесенный вердикт окажется крохотным звеном огромной цепи.
— Ко всему перечисленному добавлялась аллергия на пыль и шерсть, дальнозоркость, короткая уздечка языка и дисбактериоз. Последние две проблемы решить получилось: первую — полностью, вторую — частично и временно. Поскольку в кишечнике не доставало лактобактерий, не перерабатывалось молоко, о чем педиатр сообщила далеко не сразу, и из-за чего я мучилась очень долго.
Comments
Post a Comment